Венерические болезни сделали из обезьяны человека — примерного семьянина

• Ученые полагают, что на заре эпохи сельского хозяйства в человеческих сообществах инфекции, передающиеся половым путем, привели к тому, что люди отказались от многоженства, перейдя от полигамии к моногамии.

Как пишут специалисты из Университета Ватерлоо (Канада), это произошло примерно 10 тысяч лет назад. Другие эксперты говорят о тридцати тысячах лет. Так или иначе, освоив плуг и хлыст, поля и пастбища, человечество смогло позволить себе стационарные жилища и «лишние» рты. С ростом общин и поселений, в свою очередь, до неприличного масштаба участились случаи заболевания триппером, люэсом, моллюском и другими недугами, передающимися сексуальным путём. После чего, вероятно, выжили и получили развитие те роды и племена, где от полигамии перешли к долговременному семейному партнерству по схеме «один мужчина — одна женщина».

Канадец Крис Баук, специалист в прикладной математике, и Ричард Макэлрит из Института эволюционной антропологии Макса Планка (Германия) создали компьютерную модель, работа которой была описана экспертами в статье для журнала «Nature Communications».

Соавторы статьи, прибегнув к компьютерному моделированию, смогли узнать, как влияют венерические невирусные инфекции (хламидиоз, гонорея, сифилис) на распространение бесплодия в пораженных заразой популяциях разной численности и демографического состава. Баук и Макэрлит рассмотрели два типа сообществ: небольшие (30 человек) группы первобытных охотников и собирателей и крупные сельскохозяйственные популяции с населением до 300 человек. Было рассмотрено 2000 вариантов развития древних людских сообществ, изучено, что с ними могло произойти за 30 тысяч лет развития.

Ученые выяснили, что в небольших, даже маленьких, сообществах многоженцев вспышки венерических заболеваний были недолгими и позволяли полигамным популяциям прийти в норму. Сохранению моды на многоженство способствовала плодовитость больших семей, в которых группа мам растила потомство сообща, пока папаша добывал каких-нибудь кабанов. Моногамные пары встречались, но во всем проигрывали полигамным «прайдам» наших пращуров.

Когда исследовали изучили воздействие инфекций, передающихся половым путем, на более крупные общины полигамных семейств, картина вышла совсем иной. В таких многолюдных общинах венерические инфекции задерживались. Вместо того, чтобы отзаражать своё и утихнуть, хламидии и возбудители гонореи становились эндемиками сообществ первобытных сапиенсов. В результате чего население общин стремительно сокращалось, и продолжали род человеческий в них почти исключельно сторонники моногамии. Которые, в свою очередь, могли наказать многоженцев и их семьи за распространение заразных хворей какой-либо социальной остракизацией.

Антрополог Лаура Фортунато из Оксфордского университета оценивает работу коллег очень высоко и считает не лишним проверить, работает ли предложенный компьютерной моделью механизм отбора по образу жизни в современных популяциях.

С авторами статьи в «Nature Communications» категорически не согласны те специалисты, которые считают, что многоженство не слишком-то широко было распространено у древних. То есть, в обществах, существовавших до отметки в 10 тысяч лет назад. В качестве примера эксперты приводят данные о современных охотничьих племенах, живущих в удаленных от цивилизации уголках разных континентов. Полигамия у таких народов — скорее причудливое исключение, нежели правило.